2. Как теоретически и практически рассматривали проблему морали наши вожди
«Старик» (Троцкий) в своей известной брошюре «Их мораль и наша» даёт главные направления революционной морали. Борясь с мелкобуржуазными концепциями, главным образом, интеллектуальными, утверждающими, что мораль имеет надклассовый характер и требует, чтобы все люди соблюдали определённые нравственные принципы, Троцкий подчёркивал классовый характер нашей морали и нравственности.
Нет более чёткого и абсолютного принципа революционной морали, кроме самой пролетарской революции. Всё, что благоприятствует ей, является моральным, а всё то, что препятствует её осуществлению, является аморальным. Этот принцип возвращает нас к древнему вопросу о цели и средствах её достижения. Как мы узнаем, какие средства и моральные принципы содействуют революции? «Цель оправдывает средства» - таков был старый лозунг иезуитов. Троцкий уточняет: «но лишь в том случае, когда средства ведут непосредственно к цели». То есть, между целями и средствами существует диалектика, поскольку не все средства полезны и действенны. Лгать массовому движению глупо и вредно даже из лучших побуждений, поскольку это снижает понимание социальных и политических процессов трудящимися. То есть, это не столько политическая ошибка, сколько ошибка моральная. С другой стороны, если товарищ, находящийся во вражеском лагере систематически лжёт, это не является ошибкой, так как его ложь содействует развитию и деятельности партии и революции. Например, товарищ, изгнанный с завода «Kaiser» в Кордобе и занесённый в чёрные списки, отправляется в Буэнос-Айрес в поисках работы. Логически, нанявшись на завод в столице, он должен сказать новому боссу: «Я был изгнан с фабрики в Кордобе, потому что являюсь синдикальным активистом». Это было бы очень глупо.
Мелкобуржуазные интеллектуалы возводят в святость принцип «не лгать», поэтому поведение этого кордобского товарища им кажется аморальным: дескать, он солгал тому, кто дал ему работу. Но для Троцкого основным критерием морали является польза революции – этот же принцип мы можем применить и в семейных, социальных и гендерных отношениях.
Не секрет, что Маркс следовал в своих отношениях высоким моральным принципам, которые в его эпоху критически именовались «викторианской нравственностью»: т.е. абсолютная верность жене, крайне серьёзные отношения со своими дочерьми. По-видимому, он довольно пренебрежительно относился к стилю жизни своего соратника Энгельса, имевшего весьма фривольные отношения со своими ирландскими подружками, которые никогда не посещали дом Маркса. Т.е. Маркс был полной противоположностью Энгельсу, ведущему довольно аморальный, по тем временам, образ жизни («когда произошла революция 48 года, Энгельс на несколько дней опоздал на свидание со своей невестой, объяснив это тем, что он пешком болтался по Лотарингии, где очень хорошее вино, и очень красивые девушки»). Маркс крайне боялся пристрастий своего друга к верховой езде и «социальным отношениям» со всевозможными мутными персонажами. Тем не менее, несмотря на такое различие во взглядах, между Марксом и Энгельсом существовали настоящие братские отношения, что видно из их переписки.
Между Лениным и Троцким мы можем наблюдать такие же противоречия, что и между Энгельсом и Марксом. Троцкий был женат дважды, и поддерживал со своей супругой крайне серьёзные отношения. Ленин же напротив, по слухам, имел многочисленные отношения со своими помощницами и секретаршами. Согласно многочисленным сведениям, приходившим из Москвы в конце 30-х, Сталин всеми силами пытался пресечь эти слухи, путём непосредственного шантажа закрыв рот главной подруге жизни Ильича Крупской, дабы не открывать покровы над личной жизнью Ленина.
Из этих кратких примеров, мы можем сделать вывод, что наши вожди, сходясь во взглядах на революцию, на проблемы повседневной личной морали смотрели по-разному, нередко диаметрально противоположно друг другу. Осознание этого факта может привести нас к поспешным и крайне опасным выводам о том, что между проблемой революции и проблемой морали не существует никакой взаимосвязи. То есть, не существует никаких правил или конкретных направлений в регулировании нашего морального поведения, но есть лишь общие замечания.
Однако я считаю, что мы недостаточно осмыслили эту тему, поэтому подобный вывод будет ложным. Это не случайно, что на данном этапе революции и развития нашей партии, мы начинаем изучать корни этой проблемы, пытаясь разрешить её, пытаясь открыть законы, позволяющие сформулировать общий моральный канон, гласящий, что всё, что помогает революции и партии, является верным. Именно руководствуясь этим каноном, мы обязаны регулировать свои повседневные действия и отношения с товарищами, семьями и противоположным полом.
